[nuremhet]

С неолитом все было проще. Как-то почти сразу я нашла ощущение, на которое ориентировалась, когда писала, уловила общую атмосферу эпохи и сверялась с ней едва не каждый абзац, потому что не отклоняться от ощущения было довольно трудно (именно поэтому из всех работ, посвященных неолиту и веку палеометалла, мне нравится только одна). Но я хотя бы знала это чувство, могла восстановить его в памяти, заглянуть в суть (не выразить ее словами, а только заглянуть и вспомнить, что да, вот оно).

С доисторическими эпохами все куда труднее. Я знаю отдельные детали, могу представить общую картинку, но не чувствую атмосферы, не могу понять сути. Я знаю, что начиная с карбонового периода на земле было много зелени, и могу даже представить эту зелень, благодаря реконструкциям. Но отчего-то крохи понимания заветного "вот оно" появляются не при виде зеленых зарослей, а при виде голой земли, ощерившихся в небо скал и общего пустынного пейзажа. Я знаю, что так было не везде и не всегда, и были времена, когда большая часть суши являла собой влажный лес, но откуда-то во мне есть ощущение, что у этого леса душа пустыни, что зелень — всего лишь внешняя оболочка, за которой кроются все те же голые скалы. Глядя на реконструкцию каменноугольного леса, я знаю, что это было триста миллионов лет назад, но не чувствую.

Понятно, что кроме лесов было и много других пейзажей: пляжей, долин, мелководных лагун, но все словно бы не то, словно бы ложь, декорации, одежда этого мира, скрывающая его душу — скалистую пустыню, высохшие соляные озера и жерла вулканов. Как будто только это и есть настоящее, и есть суть, на которую стоит опираться и о которой следует помнить, рассказывая о доисторическом мире.

Не знаю, отчего так происходит. Может, если я узнаю больше, то смогу представить карбоновый лес как карбоновый лес, а не как симпатичную декорацию с подписью "триста миллионов лет назад".