Три самых старых образа, присутствующие в моем творчестве с десятого класса, были вначале образами наемников Халиноми.
Первый — андрогинный наполовину человек, наполовину что-то другое. Прекрасно помню, как шла по улице после школы и мне виделся образ то ли мужчины, то ли женщины в длинной красно-белой одежде, со смуглым лицом и двумя черными косами. Я катала на языке имена: Лависсе, Лавише, Ладише... Мне понравилось имя Ладише, и с тех пор одного из наемников Халиноми (в любой интерпретации этого сюжета, хоть фэнтезийной, хоть исторической) зовут так.
Первый Ладише — сын змеиного царя и человеческой женщины, то ли оборотень, то ли человек, наделенный особенными талантами, превыше которых были его милосердие и сострадательность. Это Ладише из фэнтезийного цикла.
Ладише исторической повести — аравийский аморей, не по собственной воле пришедший на гору Мегиддо и взявший в руки оружие. От его змеиного происхождения здесь остается имя, которое он получил в честь чудовищного змея или червя, охранявшего колодцы. А его милосердие здесь обращается болезненной совестливостью и боязнью нравственной ошибки: боязнью настолько сильной, что, ошибившись в критической ситуации, Ладише пускает всю свою жизнь под откос, уверенный, что жить ему осталось недолго.
Постепенно этот образ превращается в южный ветер Гаруду: он является людям в обличии человека с двумя черными косами и черными глазами без радужки и белка. Милосердие Ладише у него оборачивается спокойствием, но не добротой, потому что силы неживой природы не знают доброты и не имеют сердца.
Из образа Гаруды в искусстве моей вселенной вырастает Анен Зор — солнце, не имеющее ни пола, ни нрава.
***
Второй образ и второй наемник Халиноми — это Райхо. Из трех образов именно он претерпел больше всего изменений. Поначалу я пыталась писать Райхо с Дейдары, одержимого подрывника из вселенной "Наруто". Но Дейдару я в школьные годы понимала плохо и одержимость его списывала на душевную болезнь, а не общую яростность натуры. Вот и Райхо у меня поначалу выглядел, мягко скажем, не совсем вменяемым, как будто в нем жили одновременно два разных человека.
Прошло два года с тех пор, как я закончила школу, и, пересматривая "Наруто", я, наконец-то, уловила эту ярость и страстность, легкость и жестокость. Из нее родился образ исторического Райхо Сабхати, праиндоевропейца со среднего Подунавья, который был огонь и ветер и пришел в Мегиддо по велению собственной души.
Образ огня и ветра перешел в персонажа по имени Сабхати, который был ветер западный, купающийся в жерлах вулканов и несущий горячий сухой воздух, а с ним — засухи и пожары.
***
Третий образ тоже появился в моей голове благодаря аниме, на сей раз после "Инуяши". Это был семнадцатилетний Банкотсу, вожак наемников Шичининтай, а у меня, соответственно, лидер Халиноми и самый младший из них. И вот этот образ, пожалуй, не претерпел никаких особенных изменений со временем, потому что, видимо, попал в архетип "злого и веселого". Менялась только оболочка: Тэссэ из фэнтезийной повести о Халиноми — оборотень-рысь. Тэссэ из исторической повести — синайский мадианитянин. А в моем нынешнем творчестве наследник его образа — Илевиса, старший сын Фади и Хаорте, злой, веселый и самодовольный, превыше прочих достоинств чтящий грубую силу. Официальное имя Илевисы — Тэссэ Га-Наури. Как видите, в том, что касается этого образа, я консервативна.