Пересмотрев множество экранизаций, я решила, наконец, добраться до первоисточника, и вот что могу сказать. Несмотря на то, что Маугли половину повести ведет себя как мудак, история мне понравилась, ибо полна красоты и печали. Сложно вспомнить произведение, проникнутое печалью больше, чем это. Первые рассказы еще довольно беззаботны, хотя и в них чувствуется мрачный холодок последующих перемен. Но вот Маугли уходит из волчьей стаи, и колесо потерь начинает раскручиваться: гибель Шер Хана — Маугли становится повелителем джунглей и велит их народам уничтожить человечье поселение — Отец Кобр и его проклятые сокровища — гибель Акелы — уход Маугли к людям.
Тоской отозвался в душе образ Отца Кобр, безумного старика, стерегущего несметные богатства. Лишь жрецы, поручившие ему эту службу, могут освободить от нее, но жрецов давно нет, как нет города над ним, но старый змей не знает о том и, даже узнав, отказывается верить.
Когда главные герои собираются на Скале Совета в первом рассказе и в последнем, отчетливо видно, как все изменилось. Нет Шер Хана, нет приемных родителей Маугли, нет Акелы, Балу совсем ослеп от старости, и лишь Багира с Каа кажутся вечными. В первом рассказе повести Маугли принимают в лесное сообщество, взяв за него плату в виде убитого быка. В последнем — взимают ту же плату, чтобы отпустить его.
И вроде бы ясно, что ничего не кончено, что от деревни, в которую он уходит, до джунглей — сотня шагов, а до родных мест — полночи пути. Махни рукой — и будешь снова с друзьями, которые всегда поддержат и помогут. Но прощаются они так, словно никогда больше не увидят друг друга. Понятно, что и Отцу Кобр можно взять себе помощников (как советовал Маугли), а самому потусить на свежем воздухе, но из рассказа не верится, будто старый страж когда-либо покинет сокровищницу. Беззаботное цветение в первых рассказах сменяет тоскливая пустота в последнем, и от этого кажется, будто Маугли уходит не в новую жизнь, а из жизни.
P. S. Неясно, откуда во всех западных экранизациях взялся образ короля Луи. Скорей всего, из мультика 1967 года, но откуда он там? Ведь никого подобного в первоисточнике не было, и племя обезьян вовеки не имело вождей. Мне кажется, Луи — это обобщенный образ Бандар-лога, воплотивший в себе характерные черты.