Отец твой должен был сказать, когда б тебя любил,
Чтоб ты мне голову отсек, а тело разрубил,
А части сжег, а пепел чтоб развеял на ветру -
И вот тогда, возможно, я действительно умру.
Но если в доброте своей оставишь у меня
Хоть каплю сил, хоть горсть воды, хоть язычок огня,
Пускай стервятник надо мной уж крылья распростер,
Я поднимусь, и я напьюсь, и разведу костер.
А не погонишься за мной, поддавшись куражу, -
Я отойду и затаюсь, и раны залижу.
Я из любой тюрьмы сбегу, и будешь ведать впредь,
Что даже каменной плитой меня не запереть.
Взойду зарей, взметнусь волной, стряхну оковы сна,
Веселой песней разольюсь - да всем ветрам весна!
И пожалеешь, может быть, в священной простоте,
Что, побежденного, меня добить не захотел.
Я без остатка все верну, сквозь скалы прорасту,
И в этот день ты проклянешь свою же доброту.
И как на утренней заре увидишь корабли -
То я иду. Я помню все. Давай поговорим.
Я хотела назвать это стихотворение "Песенка неубиваемой херни", простите. Оно посвящено намдалени, но вы этого даже не заметите.