В "Императоре Карлосе" есть сцена, где Кортес смотрит на оставшееся от Теночтитлана ничего и пьет. Вангую, не за победу.
Над чашей озерной кругом возвышаются горы,
Блестящая снежная шапка видна на вулкане.
А в чаше лежит, а точнее лежал древний город,
Который себя уничтожил моими руками.
Завалены щебнем каналы, изрыты дороги,
Разбиты до пыли поместья, купальни и храмы.
Расстрелянный водопровод, будто бык однорогий,
Застыл, и вода изливается кровью из раны.
Здесь больше, чем битва, потешились жажда и голод,
Здесь черная смерть на костях исполняла свой танец.
Поверит ли кто-то, что я ни того, ни другого
Не просто не ждал, а не мог себе даже представить?
Не раз неприятелям я предлагал примириться
И сдаться почетно - бриллиантом испанской Короны,
Но каждый из них был свирепей, чем всякий наш рыцарь,
И даже пред смертью не менее нас благородны.
Они ожидали, быть может, что поздно ли, рано
Мы сами уйдем, неудачу терпя многократно.
Но мы потому не ушли из-под Теночтитлана,
Что нас только гибель ждала по дороге обратно.
Вот так мы с врагами ужасно ошиблись друг в друге -
Как знать, кто из нас перед Богом за это ответит.
Хотел я, чтоб горлицей город упал ко мне в руки,
А вышло, что города вовсе не стало на свете.