Вольная перепевка еврейской легенды.

Тут уже решайте сами, быль скажу вам или небыль –
Что глядишь, вина вон лучше из кувшина мне налей –
А легенда эта будет о том случае, как с неба
Пала гордая, взрывная и безумная Хейлель.

Так, в то утро, как ведется, солнце вышло на рассвете,
Золотистыми лучами озарило небосвод.
Звезд же не было и близко, звезды спали, будто дети,
Лишь одна Хейлель-денница повстречать смогла его.

Вот настал горячий полдень, ей уж время удалиться,
А не хочет, выжидает да сияет как алмаз.
Тут не выдержало солнце: «Не пора ль тебе, денница,
Чтоб потом, с приходом ночи, снова ярче всех зажглась?»

Но молчит Хейлель, сияет, да так ярко, что и солнцу
Позавидовать бы впору дерзкой утренней звезде,
О которой, вероятно, скоро слава разнесется
И которая светила вмиг оставит не у дел.

- Хочешь власти над землею? Хочешь днем светить и ночью?
Хочешь ангелам дорогу озарять на Небесах? –
Гневно спрашивает солнце, но и так понятно: хочет,
Оттого горячим блеском по утрам слепит глаза.

Губит место подле солнца, губит власть, и губит слава,
И себя сгубила так же горделивая Хейлель.
И разгневалось светило, и метнуло луч кровавый.
Этот луч пронзил денницу и повлек ее к земле.

И несложно догадаться, что не выдержало тело
Ни удара о поверхность, ни паденья с высоты.
Так звезда Хейлель разбилась, на осколки разлетелась.
Может быть, такой осколок где-то в сердце носишь ты…

_______________________________________________________________

Хайлал - лат. "lucifer". В четвертом веке нашей эры христианские монахи, переводившие древнееврейские тексты на латынь, назвали Сатанаила, падшего архангела, ее именем.

Семь смертных грехов в исполнении польской художницы Марты Дахлиг:


Алчность




дальшеГнев




Зависть




Лень




Похоть




Тщеславие




Чревоугодие

У девицы по имени Сарра ланьи глаза. Тело ее, что кувшин, бедра чуть шире плеч, как у любой иудейки. Колени круглые и гладкие, ягодицы как половинки яблока, ладони маленькие, одна к другой, стопы оставляют на песке узкие аккуратные следы.

Грудь Сарры, словно бы высечена из розового мрамора. Небольшая, с острыми крупными сосками, которые так хочется обхватить губами, целовать всласть. Такой кормить сыновей и дочерей, много молока даст - говорят повитухи.

Девственно чистое, никем не тронутое лоно аккуратное и крепкое, словно вылепленное руками мастера из белой глины. Такое даст много детей и никогда не опротивеет мужу, что раз за разом будет ею овладевать.

Волосы, свитым в черные кольца шелком рассыпаются по плечам, когда Сарра расплетает косы и расчесывает их. Благородными маслами она не умащает голову, но благоухает как цветущий сад.

Сядет у окна, ближе к углу, чтобы солнце не чернило кожу и не слепило взор, и, улыбаясь, смотрит на мир. Мечтает, глядя, как мельтешат тени листьев оливы на белой, выгоревшей дотла земле. И нет этой улыбки светлее.

Голос у Сарры мягкий, речь плавная, текучая. Говорит, будто мед льет из одной чаши в другую - все ладно. Слово к слову, так, что между ними нет бреши. Когда смеется, ласкает слух. А когда сердится, хмурит чернее черного тонкие брови, темнеют ланьи глаза, горят огнем далеких кочевых костров...

- Вплести бы тебе в косы звезды, Сарра, венчать луной. Одеть в лазурные одежды израильского неба, опустить на голову черное покрывало ночи и унести за край мира, чтобы нежить в объятьях, поить из рук, слагать печальные песни.

Быть девице по имени Сарра навек незамужней, ибо все назначенные ей в мужья умирают. Ходит следом за Саррой дух ревнивый, темный. Шепчет на ухо Сарре страстные речи, обещает взять ее в жены, если только обратит к нему Сарра лицо.

- Вызолотить бы тебя сокровищами песков, Сарра. Одарить негранеными самоцветами, вынутыми из под земли и уложенным к ногам твоим россыпью. Оковать руки браслетами, шею - ожерельями, чтобы слышать, как вздыхаешь ты под тяжестью всех богатств, как шуршит в твоей руке длинная низка крупного жемчуга, стоившего жизни не одному ныряльщику.

Качает головой иудейка, разбрасывая по плечам черные кудри в ярости. Хмурит брови, заламывает руки крича, когда бездыханным выносят из дома еще одного жениха. Все они сильные, как кедры высокие и крепкие, падают подкошенными у ложа проклятой девством Сарры.

И чудится ей снова и снова, день за днем, будто мелькает за окном лицо наполовину скрытое черным покрывалом. Лицо, сухое как растрескавшаяся земля. Чудится ей взгляд глаз, подведенных сурьмой. Взгляд, от которого темнеет ясный день.

Голос, похожий на шипение змия все твердит ей одно и то же:

- Целовать бы тебя, Сарра, губами от зноя пустыни горячими. Привязать бы тебя, Сарра, накрепко, держать сердце твое в ладони. И каждую ночь быть с тобой, единственным возлюбленным, смыслом всей жизни, всем миром твоим...


Оригинал здесь: samlib.ru/g/gabrielx_w/sarra.shtml

Лилит

У моего князя голубые глаза. И кудри что золото, проклятый металл, которого немерено содержат недра Преисподней. Губы у князя тонкие, бледные, упрямо поджатые, когда он спорит с посланцами Неба, «упорствуя в непокорстве», сдержанно сомкнутые на собраниях высших чинов Ада, расслабленные в домашней обстановке, изгибающиеся в соблазнительной улыбке, когда мы остаемся наедине в спальне. Руки у князя сильные, надежные, державшие когда-то скипетр наместника Создателя на Небесах – немалая власть. Скипетр сменили копье и щит, и ни разу рука не дрогнула, нанося удар. Целуя эти руки, я помню, что они держат и мою жизнь… Крылья князя черные, кожистые, как у летучей мыши, с когтями на сгибах. Исчезли белые сверкающие перья, знак былой принадлежности к ангельскому воинству. Любому из небесных обитателей это показалось бы отвратительным, а мне даже нравится. Князь одним взмахом покрывает полмили и, когда я прошу, носит меня над землей. И в эти минуты мне отчаянно жаль, что не родилась ангелом…

У моего князя много жен. Все красавицы как на подбор, и каждая требует своей доли внимания. Я не ревную. У меня тоже немало мужей, но мне известно, что князя я не оставлю, как бы сильно этого ни желала. Да и он, по правде говоря, куда от меня денется…

В средние века грандиозные строения, которые мозг не позволял отнести к делу рук человеческих считались творениями Дьявола.

Одно из таких строений - аббатство на горе Сен-Мишель в Нормандии. О его постройке, кстати, существует легенда, будто Люцифер вызвал своего старого неприятеля, архангела Михаила, на соревнование: кто красивее выстроит церковь на горе. Михаил, как и следовало ждать, победил, но и Дьявол не облажался. Однако церковь, выстроенная Михаилом, была настолько красива, что ее забрали на Небеса. А Люциферово творение осталось на земле, и туристы до сих пор любуются им как готическим шедевром.








Демонские шедеврыВ Англии строением Дьявола считается аббатство Кроулэнд.








Дьявол также сложил знаменитую стену между Англией и Шотландией, воздвигнутую по велению императора Адриана.








Дьявол сделал планы и чертежи для Ахенского собора и едва ли не полностью выстроил его...








... и перекинул мост через Дунай в Регенсбурге.




В общем, учитесь у Дьявола, как нужно работать.

Целуй меня, Дьявол.
(скидывает каблуки,
устало ложится к плечу растрёпанной головою)
Я знаю, твои заботы тоже совсем нелегки...
(ветер за окнами пламенем адским гудит и воет).
Целуй... Милый, в щёку.
(а он
подносит запястье к губам.
глядит рубиновыми глазами)
Кому ты навеял вечный кошмарный сон?
(глубокий голос сидит в груди.
глаза отвечают сами.
вдох-выдох. смотрят сидят.
блестят золотые серьги)
Какой мне надеть наряд
На завтра?.. Лиловый? Серый?
...Милый... Ты что молчишь?
(руку сжимает. до боли сильно)
Не спишь уж давно нормально...
(вот так сидишь,
зовёшь его тёплым-любимым-милым,
и знаешь - любит, чертяка такой, в ответ.
любит и дарит браслеты - агат и души,
вправленные в серебро.
шнурует платье,
неудобные серьги нежно вставляет в уши)
Развяжешь бантик?..
Я так соскучилась... Может, в отпуск?
В Питер или ещё куда...
Пожалуйста.
Отдохнёшь, глядишь, хотя бы чуть...
(а ему-то всего и надо -
не прекрасные лица и города.
просто вынуть заколки ей из волос,
обнять её и уснуть).

(с) Ольга Сюткина

Все, что пьешь ты, - пусть - превратится в яд.
И твой день - пускай - превратится в ночь.
Над тобою - пусть - будет власть моя.
И никто, никто не придет помочь.

Все, что ешь ты, - пусть - превратится в соль.
Твои деньги - пусть - превратятся в прах.
Ветер бросит пепел тебе в лицо,
И разводом кончится всякий брак.

Все, что в сердце, - пусть - превратится в дым.
Все, что видишь, - пусть - упадет в песок.
И тогда, наверное, спросишь ты,
За что терпишь, бедная, это все.

И воскликнешь ты: "За какой же грех,
За какой проступок мне так страдать?"
Нам с тобою вместе в аду гореть.
Ни тебе, ни мне рая не видать.