Если закрыть глаза на девяносто девять сотых моей университетской жизни, то оставшийся процент мало отличается от быта юрского периода. Начало семестра — конец сезона дождей: еды (то бишь возможностей ответить на паре) достаточно, и борьбы за нее, как правило, нет. Каждый получит свой кусок. Семестр подходит к середине, и засуха начинает ощущаться. Теперь уже тот, кто первый схватит добычу, стремится побыстрее съесть ее, дабы другие не посягнули на его сокровище. Эти хищники бронируют тему практически сразу после ее оглашения. В конце семестра сухой сезон подходит к своему пику, теперь и за самую маленькую тушу начинается смертельная схватка, ответить на паре в декабре — большая удача.

Наступает сессия — время, когда еду искать становится практически невозможно, старые и слабые погибают тысячами. И как кульминация эпопеи приходят каникулы — краткий благодатный сезон проливных дождей.

То, что наши парни передают сплетни и обсуждают чувства шепотом на парах - полбеды. Сегодня я узнала, что у них есть аккаунты на аске, где они занимаются тем же самым: сплетнями и разговорами о чувствах. Делают бесконечные селфи и репостят ванильные цитаты.

Я не назову себя сексистом, но ебаный же нахуй.

Вчера и сегодня снились сны о людях.

Первый был о девушке, с которой я познакомилась в сети и одно время достаточно близко общалась, пока не достала ее своим блядским поведением и она не перестала со мной разговаривать. Не демонстративно, без выяснения отношений на десять абзацев, просто перестала отвечать на сообщения больше, чем парой слов. Я же со своей стороны так и не рискнула написать ей. Ибо, как показывает опыт предыдущих примирений, только помиришься с человеком, как сразу найдется тысяча и одна причина, почему он тебя больше не интересует. Да к тому же, формально мы и не ругались толком.

Так вот, во сне она шла с одной стороны большого здания, а я - с другой, думая, как бы подкатить к ней так, чтобы она меня не послала. По счастью, навстречу мне шел бомжеватого вида молодой человек, похожий на моего однокурсника. Подумав, что сейчас станет клянчить деньги, я первая подошла к нему и сказала, что, если он завернет за угол и пристанет к женщине, которую там увидит, я ему неплохо заплачу. Бомжеватый мужичок обрадовался и побежал выполнять поручение, а я в свою очередь пошла обходить здание с другой стороны, чтобы появиться в разгар сцены и картинно спасти несчастную от приставаний назойливого вымогателя. Как мы и договаривались, я появилась эффектно и зловеще и прогнала его. Дальше сон обрывается, так и не показав, заговорила ли со мной девушка. Реплика "Что за нахуй вообще?" не считается началом разговора - а было ли оно, это начало, мне уже не вспомнить.

В каком-то стихотворении о любви первые слова были: "Я хочу тебя знать..." Пожалуй, именно это я испытываю к ней. Нет в моем чувстве нежности, одно только бесконечное жадное любопытство. Я хочу знать, как она думает, как живет, о чем переживает, к чему равнодушна, как одевается и что ест на завтрак.

По правде говоря, я ко многим людям испытывала подобный интерес, и так или иначе он всегда проходил, уступая место доброжелательному безразличию. Остается надеяться, что пройдет и в этот раз, ибо, видится мне, общения нам не светит.

Второй сон был о моей университетской подруге, с которой я разговариваю каждый день. Мы не настолько близки, чтобы говорить о личном, чаще просто ржем над всем и вся или переходим в режим бабки-стайл и начинаем сетовать на общественный транспорт, медленный интернет и гребаную учебу. Моя подруга очень красива. Не слишком женственна и не сказать чтобы миловидна, но отличается именно той красотой, которая не связана с полом. Все в ней гармонично и аккуратно, все сочетается и создает цельный образ. Я обожаю ее стиль одежды и ее прическу, хотя сама, наверное, не хотела бы носить что-то подобное (наверное, все ученики моей школы приобрели отвращение к строгому классическому стилю после выпуска).

Во сне мы всем потоком прятались от страшного дождя в какой-то пещере, ведущей, как знала я одна, в некий фантастический мир. Отойдя от общей массы людей, я сказала подруге, что мы можем пройти дальше вглубь скалы, тогда я покажу ей нечто интересное. Она согласилась, и мы начали путь. Через некоторое время мы набрели на довольно опасное место, которое, в принципе, можно было обойти. Из небольших конусообразных пирамидок в полу поднимался едкий зеленовато-желтый дымок, ядовитый газ, который в больших количествах мог привести к летальному исходу. Я хотела обойти пирамидки, но подруга внезапно схватила меня за шею и наклонила над одной из них так, что мой нос оказался прямо напротив отверстия. Вырвавшись из захвата, я уставилась на нее в полном замешательстве и спросила голливудскую ерунду вроде "Что ты делаешь?" Подруга не ответила, но было совершенно ясно, что по каким-то причинам она хотела меня убить. Конечно, после этого мы пошли назад, ибо у меня пропало всяческое желание вести ее в волшебный мир.

Потом оказалось, что к выходу я пришла одна. Подруга осталась где-то в недрах пещер.

Как ни странно, ни ненависти, ни обиды, ни растерянности я не чувствовала. Рада была, что вырвалась, а к подруге относилась по-прежнему: то ли оттого, что любила ее и готова была простить какой угодно грех, то ли оттого, что мы никогда не были близкими друзьями и мне оказалось банально все равно.

На следующий день я обнаружила, что мой командир знает о случившемся (тут забыла уточнить: мы служили в некоем подобии армии непонятно какого государства, и подругу все называли "штурман", а меня - "лейтенант"). Набрав отряд бойцов, он со мной отправился в пещеру разыскивать подругу. То была не спасательная миссия: очевидным казалось, что подруга прячется в пещере по собственному желанию, вынашивая некие коварные планы. Сколько мы ни окликали ее, так никого и не нашли.

Уже не помню, какие приемы использовал мой хитроумный командир, чтобы выманить подругу из пещеры. Она вышла вооруженная автоматом, и по армейским законам ее ждало разбирательство. Поначалу командир и хотел учредить разбирательство, препроводить ее в часть и выполнить все формальности, но потом внезапно вышел из себя и закричал ей, дословно: "Ложись и готовься к бою!" Тогда я не поняла, что это означало, а теперь полагаю, что она должна была отстреливаться, знаете, как снайперы из засады. Это напомнило мне старые казни, где против осужденного выходило несколько вооруженных человек и он должен был биться с ними, пока не падет. Вместо того, чтобы выполнить приказ, подруга подняла автомат вверх, и за миг до выстрела я поняла, что сейчас произойдет. Пуля ударилась о потолок пещеры и пошла вертикально вниз, пробив подруге голову. Она рухнула не издав ни звука.

И снова я не была ни ошарашена, ни убита горем. Немного расстроена, пожалуй, да и только. Главное чувство, сопровождавшее меня на протяжении всей сцены - восхищение той неодолимой стойкостью, тем "упорствованием в непокорстве", которые проявила подруга, когда пришло время отвечать.

Что поделать, красота - поступка ли, человека ли - всегда была для меня на первом месте. Потом, помнится, еще долго приходилось делать вид, что я раздавлена ее предательством и смертью - ну, чтобы совсем черствой не посчитали.

Литература по палеонтологии:

Горгонопсы
1. Ивахненко М. Ф. Тетраподы Восточно-Европейского плакката — позднепалеозойского территориально-природного комплекса. — Пермь, 2001. — С. 97-105.
2. Основы палеонтологии: Земноводные, пресмыкающиеся и птицы/под ред. А. К. Рождественского, Л. П. Татаринова. — М., 1964. — С. 259—268.
3. Ископаемые рептилии и птицы, ч.1. — под ред. М. Ф. Ивахненко и Е. Н. Курочкина. — М., Геос., 2008. — С. 128—141.

Пермь
4. Иорданский Н. Н. Развитие жизни на земле. — М.: Просвещение, 1981.
5. Короновский Н.В., Хаин В.Е., Ясаманов Н.А. Историческая геология : Учебник. — М.: Академия, 2006.
6. Ушаков С.А., Ясаманов Н.А. Дрейф материков и климаты Земли. — М.: Мысль, 1984.
7. Ясаманов Н.А. Древние климаты Земли. — Л.: Гидрометеоиздат, 1985.
8. Ясаманов Н.А. Популярная палеогеография. — М.: Мысль, 1985.

Пермское вымирание
9. Аллисон А., Палмер Д. Геология. Наука о вечно меняющейся Земле
+ ссылки в конце статьи на Вики.

Нотозавры
10. Всемирная энциклопедия динозавров — Дугал Диксон — Москва, Эксмо, 2009 — Стр. 64.
11. Динозавры: Иллюстрированная энциклопедия — Тим Хейнз, Пол Чеймберз, перевод с англ. В. В. Свечникова — Москва, Росмэн, 2008. — Стр. 74.

Иногда мне хочется написать фэнтези, красивую фэнтези с готической ноткой. В атмосфере идеализированного позднего средневековья, где были бы проклятые замки со зловещими витражами, волшебные зеркала, женщины в длинных платьях, сады с фонтанами и беседками, возможно, какая-нибудь магическая академия - обязательный атрибут половины фэнтези.

Может быть, в далеком грядущем так будет выглядеть жизнь Вертолии и Тардиолы, но что-то мешает мне объединить мир одушевленных сил природы и мир готической сказки. Как будто, если приходит одно, другое должно уйти. Как будто братья-ураганы и их жены станут просто природными явлениями, и очередная дочка очередного короля скорее закроет ставни на окнах, нежели спросит у ветра: "Отчего ты сердит, господин мой?"

Но, может, я слишком подавлена европейской культурой, в которой одушевление природных сил ушло вместе с язычеством, уступив место новому мировоззрению. Что, если в отсутствие предпосылок для такого перехода, даже Фершь и Лидетци вполне могли принять облик симпатичных средневековых стран, какие рисуют в фэнтези?

Нужно еще думать над этим, а тут пускай останется картинка из красивой сказки, которую я когда-нибудь напишу.

Я обычно не пишу постов с подробным разбором своих переживаний, ибо стараюсь вести дневник в легком и ненапрягающем формате, а читать о тараканах интересно не всем. Но в этот раз речь пойдет не о прошлом и не о диком, а потому я почти уверена, что мои переживания не единственны в своем роде и кому-то еще могут показаться близкими.

Почти всегда, просматривая ленту, я чувствую какую-то свою ущербность. Или, по крайней мере, чувствовала до недавнего времени. Так уж вышло, что люди у меня в избранном все как на подбор интересные, с захватывающими жизненными историями, признанным широкой общественностью талантом (художественным, писательским или каким другим), насыщенными отношениями, в которых и смех, и слезы, и страсть, и ненависть. Кто-то из них накопил на собственное жилье, у кого-то семья и дети, кто-то работает на любимой работе, много путешествует... На их фоне моя жизнь кажется застывшим болотом, хотя будем честны: именно она отвечает моим склонностям и, если можно так выразиться, моей скорости.

Я существо достаточно меланхоличное, а, как написано в конспекте по психологии, меланхолик эмоционально реагирует далеко не на все. И какие-то объективно серьезные вещи в жизни я воспринимаю с удивительным равнодушием и не считаю нужным не то что озвучивать, но даже задумываться о них дольше минуты (родители, прямо сказавшие, что вторую дочь любят больше, смена трех университетов, первое приглашение на свидание, хроническая заторможенность, из-за которой многие вещи даются мне труднее, чем другим). А трогает до глубины души то, что, казалось бы, прямого отношения ко мне не имеет. Честное слово, из-за невозможности посмотреть на ордовикских наутилусов я переживаю больше, чем из-за самого важного экзамена. У меня прекрасные друзья и благодушно-безразличные родители, с которыми даже во времена лютого подросткового непокорства не было особенных проблем. Родные не дают мне денег, но и отдельно я не живу, а потому не могу похвастаться ни собственным углом, где могу делать что вздумается, ни дорогими вещами, потому как обеспечиваю себя по преимуществу сама.

И это мне подходит. И я чувствую себя на своем месте, если только могу найти свое место в этом непоправимо изменившемся мире. Но со всех сторон в сети слышится одно и то же: общайся, путешествуй, твори безумства, живешь один раз, живи активно! Общаться я люблю, но не всегда и не со всеми. Путешествовать меня тянет либо в прошлое, либо к подругам в поселки и некрупные российские города (что-то мне подсказывает, это не те путешествия, которые проповедуются поборниками активной жизни). Творить безумства мне незачем и не хочется: по аномальным зонам я, может, и поезжу, как деньги будут, а "прощать быстро, целовать медленно", пожалуй, обожду.

Я не гожусь на активную жизнь в понимании, которое вкладывается сетевым маркетингом. Предложи мне сейчас бесплатно сгонять в Испанию - я откажусь, потому что это лишние хлопоты, не самая интересная для меня страна, и никакие "новые впечатления" не перекроют недовольства отнятым временем и сопровождающей всякую поездку суетой. Лучше бы в триас сгонять предложили, в самом деле.

Но понимать, что мне активные телодвижения нужны как рыбе зонтик, я начала очень, очень недавно и по-прежнему чувствую отголосок собственной неполноценности, читая о чужих квартирах, поездках, отношениях. Способов бороться с этим ощущением я знаю два: представить свое прекрасное будущее и посмотреть, так ли оно похоже на идеал, подсмотренный у других, и для закрепления успеха перестать читать о чужой интересной жизни, пока не разберешься со своей. Дабы соблазна не возникало.

В заключение, так и быть, скажу пару слов и о прошлом, как без него можно вообще, это же я. Жизнь в доисторическом мире, как уже тысячу раз говорилось в этом дневнике, для меня полна красоты и жестокости, свинца и злата. Трудно представить нечто более дикое и настоящее. А между тем, в одном хорошем документальном фильме было сказано: жизнь на древней Земле, несмотря на распространенное представление о ней, полна ежедневного однообразия. Но разве от этого она теряет красоту?

Науки естественного цикла становятся мне все ближе гуманитарных. Собственно говоря, они никогда не вызывали у меня ни любви, ни ненависти: в школе их уделом было усталое равнодушие. Возможно, во всем виновна учебная программа, где физика, химия, география и биология преподаются отдельно друг от друга, разбивая по сути единую картину мира. Я знаю, что сейчас во многих школах существуют интегративные курсы по трем циклам наук - для того, чтобы ученики воспринимали каждую из областей знания как нечто целое.

Началась ли эта любовь с палеонтологии, когда наряду с научно-популярными сведениями "из жизни вымерших зверушек" я узнавала, как отлагаются осадочные породы, какой металл содержится в метеоритах и какой длины были сутки миллиард лет назад? Или, может, это началось еще раньше, когда мне явилась Мать ураганов с ее потомством, господствующим в небе, а затем и их жены, лежащие на земле? Или тогда, когда профессор Холопов топорно, но метко обозвал Реальной Реальностью все, что существует независимо от человека?

Или еще раньше?

Может быть, дело в том, что и вымершие животные, и движение тектонических плит, и состав земного ядра, и скорость света, превзойдя которую можно заставить время повернуть назад, - все это составляющие той самой Реальной Реальности, в которую я хочу прорваться из искусственной, сотворенной человеческими руками.

Какого-то числа июля: Надо бы глянуть чего о строении мантии, чтобы лучше понять Янгире как персонажа.

Часом позже: Аллозавры! Горгонопсиды! Юра! Палеонтология! Чудесный исчезнувший мир!

Двадцатое октября: Надо бы глянуть чего о строении мантии, чтобы лучше понять Янгире как персонажа.

Много видела хентайных картинок с персонажами аниме "О, моя богиня!", особенно с Верданди. Собственно, именно после них и захотела посмотреть оригинал, очень уж мне понравилась эта самая Верданди: я судила по эротическим рисункам, и она представлялась мне взрослой женщиной, спокойной и ласковой, игривой и немного распутной, умеющей делать хорошую мину при плохой игре. Сколько я искала приличный торрент с оригиналом - отдельная песня. Но когда я его, наконец-то, нашла и скачала выпуск девяносто третьего года, то не смогла осилить и трех серий этой с таким трудом добытой картины. Верданди оказалась анимешной девушкой, робкой и неопытной, впечатлительной и ранимой. Вероятно, ей были многие тысячи лет, но вела она себя на четырнадцать.

Уже во второй раз произведения "по мотивам" нравятся мне больше оригинала.

Сегодня я была любовницей Гитлера и кого-то из немецких офицеров. Если быть точной, то сначала Гитлера, а потом офицера. Эпоху и обстановку вокруг описать затрудняюсь: она не была похожа ни на тридцатые-сороковые, ни на родной двадцать первый век. Но дело не в эпохе и даже не в личности моего возлюбленного. Дело в том, что на эту связь я пошла добровольно, без всякого принуждения и, по крайней мере, в случае с Гитлером чувствовала себя предательницей. Не родины, ее во сне у меня вообще не было, но самой себя. Я прекрасно понимала, что хотела не любви, а статуса: посмотрите, мол, у меня тоже есть мужчина, я тоже как женщина чего-то стою. Отвратительное ощущение, если учесть, что ни малейшей нежности я к нему не питала.

С одним из его офицеров все было проще: этот человек мне нравился. Конечно, я никогда не подошла бы к нему сама, но история так сложилась - и я наконец-то обрела покой. Есть что-то трогательное в грубоватом и прямолинейном немецком менталитете, отчего я питаю к этому народу странную нежность. Проснувшись и перестав спросонья натыкаться на углы, я на минуту задумалась о том, каково жить и воспитывать детей в современной Германии - так, если бы действительно собиралась выйти за местного и там поселиться.