дикий котанчик
Автор сказала мне, что конкретный народ в виду не имела, а образ его создавался из реальных деталей пополам с воображением, но для меня с первых и до последних строчек это стихотворение об индоевропейцах. Надо же - сколько я страдала, что никто о настолько древних эпохах не пишет, и вот, пожалуйста. 
Черная птица У-и обронила перо,
села на высохший клен, под крыло головой…
…Жил-был на севере зеленоглазый народ -
только дольмены остались теперь от него,
да черепки, разноцветные бусины, рог,
что уцелел, но веками уже не поет…
Черная птица У-и обронила перо,
выйди во двор, покорми горстью зерен ее.
А дни стекали водою талой, слова и сны поросли травой; я – кости камня и кровь металла, я – все, что дышит и что мертво.
Живу, лишь птичьим напевам внемля, дышу, не думая ни о чем… Когда народ мой ушел под землю, я стал к свободе его ключом.
Иду, как тень, не замечен всеми, стою, не глядя по сторонам – и жду, когда человечье племя исчезнет, мир оставляя нам.
Закат на полнеба раскинет перья, и звезды-бусы протрут глазки: увидят, как станут дольмены - дверью, замочной скважиной – черепки.
Услышат море, шлифуя камень, и время, согнутое петлей, как рог по имени выкликает веками дремлющих под землей.
…Черные перья – записки, тончайшей резьбы,
в год високосный, под зиму, к порогу летят…
Если б не птица, я, верно бы, все позабыл;
дай ей зерна, и ступай, человечье дитя…
yyuta

Черная птица У-и обронила перо,
села на высохший клен, под крыло головой…
…Жил-был на севере зеленоглазый народ -
только дольмены остались теперь от него,
да черепки, разноцветные бусины, рог,
что уцелел, но веками уже не поет…
Черная птица У-и обронила перо,
выйди во двор, покорми горстью зерен ее.
А дни стекали водою талой, слова и сны поросли травой; я – кости камня и кровь металла, я – все, что дышит и что мертво.
Живу, лишь птичьим напевам внемля, дышу, не думая ни о чем… Когда народ мой ушел под землю, я стал к свободе его ключом.
Иду, как тень, не замечен всеми, стою, не глядя по сторонам – и жду, когда человечье племя исчезнет, мир оставляя нам.
Закат на полнеба раскинет перья, и звезды-бусы протрут глазки: увидят, как станут дольмены - дверью, замочной скважиной – черепки.
Услышат море, шлифуя камень, и время, согнутое петлей, как рог по имени выкликает веками дремлющих под землей.
…Черные перья – записки, тончайшей резьбы,
в год високосный, под зиму, к порогу летят…
Если б не птица, я, верно бы, все позабыл;
дай ей зерна, и ступай, человечье дитя…
yyuta