Сейчас в моей жизни не слишком много всего происходит, а потому у меня достаточно времени, чтобы думать и познавать тайники собственной души. В книге "Веретено Василисы" ("Я у себя одна") встречается мысль, что за любой мелочью, неоправданно сильно расстраивающей нас, кроется на самом деле нечто куда более глубокое. Так, из беспорядка в прихожей можно вывести проблемы в отношениях с подросшими детьми и многое другое.

Я человек, любящий задумываться, а потому принялась размышлять, что же кроется за моей тягой к прошлому и желанием увидеть всю историю нашей планеты едва не с катархея. Раньше мне казалось, что дело преимущественно в тяге к той красоте, неразрывно связанной с жестокостью, которая создавала картину первобытного мира. Для меня красота - средство познания Бога, ибо в условиях современной западной цивилизации трудновато понять, где истина и добродетель. Не остается ничего другого, кроме как следовать за собственным чувством прекрасного. Однако сегодня я задала себе вопрос (на самом деле не в первый раз, но именно сегодня ответ прозвучал четко): если бы мне довелось оказаться в мире, похожем на Землю много миллионов лет назад (но не на Земле), была бы я довольна? Сочла бы я, что этого достаточно?

Не сочла бы. Потому что красота первобытной планеты - далеко не все, что мне нужно, хотя, без сомнения, она подтолкнула меня к тому, чтобы заинтересоваться геологическим прошлым. В первую очередь, я хочу знать. Я хочу знать, как пах воздух, как звучали голоса животных, как жарка была ядовитая атмосфера архея, почувствовать, что такое сутки, длящиеся шесть-семь часов. В плане познания конкретных вещей и явлений, а не абстрактных закономерностей, я совершеннейший эмпирик. Истинно узнать что-то можно только прикоснувшись к нему. Без этого приближайся хоть на ничтожно малые расстояния - так и не постигнешь сути.

Кому-то достаточно упражнений разума, чтобы чувствовать себя довольным, но мне важно ощутить.

Возможно, поэтому я больше люблю художественную или, по крайней мере, доступную научно-популярную литературу по палеонтологии, а из фильмов - те, в которых хотя бы половина времени отдана реконструкции. Потому что исчезнувший мир, как и, наверное, вообще все на земле, лучше постигается через цельную картину, пускай и поверхностную, а не отдельные ее кусочки, пускай и дотошно изученные. Можно двадцать минут говорить об особенностях строения черепа птерозавра, но лучше показать рисунок, на котором этот самый птерозавр парит над доисторическим лесом. А в этом лесу - видите, справа? - араукария, предок современной сосны. А слева - древние секвойи, внизу - ковер из папоротников, эти растения покрывали землю, когда на ней еще не было травы... Цельная картинка воспринимается не только разумом, но и чувствами, а оттого крепче впечатывается в память.

Не могу сказать, что похожа на мудрецов, которые ради истины бросаются в океанские пучины или поднимаются к небесам, но в какой-то потаенной глубине сердца их порывы мне близки и понятны.