Вспомнила еще одну угарную подробность из книги Диаса. Может, покажется странным для столь суровой повести столь суровых времен, но там очень много обнимашек. Видно, для тогдашних (а может, и для сегодняшних) испанцев объятия были способом показать расположение к человеку, знакомому и не очень. Поэтому они не воспринимаются как нечто пошлое и хипстерское, вот эти все, знаете, free hugs, которые всегда вызывали у меня не самые приятные ассоциации. Тут объятия либо знак приязни и добрых намерений, либо выражение сильных чувств, например, когда Ольгин бросился обнимать Куаутемока, радуясь окончанию войны.

Уж не знаю, как воспринимали это ацтеки, во всяком случае, Диас не пишет, что им было откровенно неприятно, хотя обнять Монтесуму, скажем, Кортесу не дали.

Но если вдруг я что-то напишу про Кортеса и Куаутемока, туда можно будет бахнуть обнимашек по вкусу (правда, односторонних). Что с одной стороны мило, а с другой - аутентично.